Пусть начнется праздник

Мощный исторический фильм (без батальных сцен и вообще почти без кровавых кадров) об одиночестве на вершине власти, фильм-рассуждение том, как набравшая огромный политический, социальный и экономический потенциал Франция начал свой гибельный путь к революции. Надеюсь, такое вступление никого не отпугнет от просмотра – в своё время фильм разорвался бомбой, взяв в год появления на экранах сразу четыре премии «Сезар».

Главного героя – принца-регента Филиппа Орлеанского, прекрасно сыгранного молодым еще тогда Нуаре, - можно отнести к списку личностей-загадок, подобно нашему Павлу Первому, например. Оба оказались у руля «абсолютной» (как могло показаться только со стороны) власти не подготовленными, без «команды» единомышленников, но, если наш Павел свято верил, что править империей – это его миссия, то Филипп Орлеанский ставит собой цель лишь как-то продержаться до совершеннолетия болезненного ребенка – будущего короля Людовика Пятнадцатого. Что не так просто. Преждевременная смерть всех законных отпрысков Людовика Четырнадцатого, кроме этого маленького внука, заставляет помнить об отравлениях, а придворных – сплачивает вокруг герцогов-бастардов, бесчисленных сыновей короля-Солнца от его любовниц. Обнищание дворянства (даже высшего), ведет к мятежам и заговорам («Честь» графов «де Ла Фер» превращается в «нечего есть» маркиза Панкале, верность «мушкетеры» - в цинизм наемников-драгун), которые еще и специально раздуваются придворными в своих корыстных интересах. – И три драгуна, верные маркизу-бунтовщику, превращаются в «тысячи дворян и крестьян», что позволяет выбивать из казны Франции все новые деньги.

Тема денег - и неразрывно связанная с ней тема нравственности, - еще две проблемы, которые во всех греховных красках поднимает фильм. Ришелье и Мазарини настолько подмяли французскую Церковь под светские нужды, что теперь министр-аббат, будущий кардинал и архиепископ Дюбуа не стесняется вымогать свой будущий сан у регента прямо в публичном доме. (Впрочем, по другим источникам сыгранный Рошфором «аббат Дюбуа» считается «последним великим министром великого века»).

Интересен и образ самого Регента Филиппа (Нуарэ). Опекаемый им малыш – Людовик Пятнадцатый (вернее, все же, двор этого короля), - отплатил герцогу черной неблагодарностью. Именно в годы этого правления начал складываться образ герцога Орлеанского, как «самого развратного и глупого правителя в мире», дошедший и до дневников Пушкина. На самом деле все не так однозначно, и если любовниц Регент предпочитал находить в борделях, а не превращать в служительниц публичного дома фрейлин, как Людовик Х1V, то таков уж был его нрав. По крайней мере, по количеству любовниц королю он уступал, и оставил после себя страну, отдохнувшую от войн, не такой разоренной, какой принял – после последних поражений Луи Х1V в его бесконечных войнах. При Филиппе Орлеанском Франция не воевала, и даже крах банковской системы (знаменитая «афера Лоу», в фильме довольно забавно показан ажиотаж вокруг «акций Луизианы и Миссисипи», куда насильно высылали всех пойманных во время облав) был, к концу регентства герцогом преодолён.

Фильм Таверьнье отнюдь не обеляет герцога, вынужденного казнить порой невиновных и прощать – настоящих злодеев, но членов «семьи», но выводы о человеке, пытающимся «править Францией из борделя» сделать можно интересные. Два любопытных факта: в фильме можно увидеть прекрасно сыгравшую «королевскую шлюху Амели» Кристину Паскаль, так трагически рано ушедшую из жизни, а в качестве музыке к кинокартине использованы музыкальные произведения.. самого герцога Филиппа Орлеанского. Незаурядный человек, на какое-то время отдаливший революцию – финальная сцена, когда крестьяне громят роскошную карту, единственная из всех, выглядит надуманной: шел лишь1720-ый год, до Французской революции оставалось еще полтора долгих царствования.