Дом Солнца

Плохим? Хорошим? Добрым? Злым? Искренним? Фальшивым?

Каким мог выйти фильм от режиссера Гарика Сукачева, я не знала. Честно говоря, я садилась смотреть «Дом Солнца» с некоторой опаской, я боялась, что вещь окажется более, чем проходной, и разочарует меня, едва начавшись. Слишком уж велика моя любовь к советским хиппи – как к людям и как к явлению. К счастью, что называется, обошлось. Фильм вышел в первую очередь светлым. Даже – светящимся. Таким, как надо.

Историческая точность в «Доме Солнца», конечно, является довольно условной, но ведь это и не документальная лента, а художественный фильм. Главное было уловить «ту самую» атмосферу, «то самое» настроение, сам воздух той эпохи поймать и наполнить им картину. И у Сукачева это получилось, получилось как нельзя лучше. Я не прожила в Советском Союзе ни дня своей жизни, не застала его даже на уровне зиготы, не то чтобы в возрасте, в котором могут оставаться какие-то более или менее четкие воспоминания. Но почему-то мне кажется, что Сукачев действительно все сделал правильно. Не стопроцентно достоверно, но – правильно.

После просмотра остается на редкость приятное впечатление. Внутри становится так тепло, как будто в тебе теперь тоже есть немного солнца, как будто ты и есть тот самый дом, в котором оно живет. Конечно же, это не шедевр. Нет в нем нужной для шедевра глубины. Но от этого кино хуже не становится.

Оно похоже на знаменитую «Рок-волну», но при этом мягче, светлее, тише. Силы зла, противоборствующие свободе, впрочем, здесь такие же пластмассовые и ненастоящие. «Дом Солнца» вообще не о борьбе, он скорее о взрослении, о переходе человека с одной ступени собственного развития на новую, радикально другую. Человек при этом остается тем же самым, но что-то неуловимо меняется. Это не только про главную героиню, это про всех почти что. Только сам Солнце не меняется; похоже, он изменился уже давно, но не считает нужным показывать это остальным. Как просветленный будда, достигший своей нирваны, он живет среди тех, кому это только еще предстоит, и просто ждет, не делая попыток ни ускорить, ни замедлить этот процесс.

Все хорошее, все светлое, все самое дорогое и близкое нам рано или поздно неизбежно подходит к своему логическому завершению. Поэтому-то этот фильм, полный солнечного света и бесшабашной юной свободы, неожиданно вышел таким грустным. Это не навсегда. Это скоро кончится. Это уже закончилось. И дело не в быстротечном ходе истории: советские декорации – всего лишь условность, пара гипертрофированных элементов, на которых, как на палаточном каркасе, держится полотно общего фона. Дело просто в том, что ничто и никогда не бывает вечным.

Каждый эпизод, каждый герой и каждый образ выглядят так, как будто режиссер качал их на руках, вынашивал нежно и бережно, как любимого ребенка, как собственное сердце. Видно, что для Сукачева этот фильм – не просто так, что он для него очень личный и очень важный.

Дом Солнца – это последний оставшийся миф исчезающей, тающей в воздухе эпохи. Он должен жить. В него должны верить. Что бы ни случилось, Дому Солнца должно стоять и одновременно нигде не существовать – иначе легенда уже не та, овеществление убивает. Эпоха хиппи уйдет, а легенды – они останутся. И в них поверят уже новые люди.